Старый век по-жирафьи изыскан и нов.
Конквистадор уходит в двадцатый поход.
И мечтательно вслед говорит Гумилев:
«Акмеисты, вперед! Акмеисты, вперед!»
Новый век волкодавом бежит по кустам
Да печальные думы, как зверя, дерет.
И нахально зовет молодой Мандельштам:
«Акмеисты, вперед! Акмеисты, вперед!»
Впереди – компетентные органы чувств,
Из которых шестое, увы, отомрет.
До чего же наивен, опасен и чужд
Инородный призыв: «Акмеисты, вперед!»
Утомленный рабочий отходит отлить
Неприметную пулю. Двенадцатый год.
Всё еще впереди. И легко говорить:
«Акмеисты, вперед! Акмеисты, вперед!»