Закат, как ни банально — догорает...
В часы бессонниц он перебирает
Всех, с кем сумел. И тех, с кем не срослось.
Привычно чешет давние обиды.
Ест неопрятно бедные обеды.
И в новый день шагает «на авось».

Проходит жизнь. Воспоминанья тлеют.
И если он о ком-нибудь жалеет,
То о себе, а боле ни о ком.
Цветёт жасмин. Трещат в кустах цикады,
Нахальны, как вокзальные цыгане.
В мангале угли тронуты дымком.

Гостей всё меньше. И они всё тише.
Закончив длинный тост под старой крышей,
Он держит рюмку. Напряжённый взгляд.
Не расплескать — тут надобны усилья.
Но руки, словно бабочкины крылья,
Покрытые густой пигментной пылью,
Подводят и предательски дрожат.