В тот год все повлюблялись в одноклассниц
С размахом эпидемии жестокой.
А я остался в стороне, поскольку
Имел роман довольно затяжной
С одною второкурсницей с филфака,
Чьи предки были с Ближнего Востока,
А это значит — дефицита страсти
Не наблюдалось между ей и мной.

С окраины моей ходил троллейбус
К её окраине. «Четверка». До вокзала.
Потом пешком минут пятнадцать-двадцать...
Мы пили с ней домашнее вино
И целовались до прихода мамы,
Которая меня не признавала,
Считая малолетним тунеядцем,
В чём с нею согласиться не грешно.

Но до прихода мамы было время
Вина, стихов, разрывов, примирений...
Нам спичку подносил угрюмый Бродский.
Смущённый Пастернак держал свечу...
Мне этот дом сейчас найти непросто
В проулках параллельных измерений.
Конечно, если захотеть, напрячься,
То можно отыскать. Но не хочу.

Спустя года, я слышал краем уха,
Каких-то дальних разговоров эхо,
Что, кажется, переместилась в Хайфу
С детьми и мужем навсегда она...
Надеюсь, что жива и не старуха,
Что вспоминает грозной мамы охи,
Стихов наивных вычурные строки
И сладкий вкус домашнего вина.