Он уходит. Тишком. Диверсантом из зоны заброски.
Он уходит — бесславный, бесстыжий, чекистский, поповский...
Он сверкает Царь-Фиксой, на радость восторженным нищим.
На рифлёных подошвах дерьмо вперемешку с кровищей.

...Я любил это время надежд. Был наивным и юным.
Суета предвкушенья чудес. Канонада кануна.
Поменялся расклад. С каждым годом сложней веселиться.
Безнадежные лица в бесснежной и тёмной столице.
Бесполезные дули в карманах на кухоньках затхлых.
Беспокойные думы на тему «что станется завтра?».
И записка для близких, которых пока не скрутило:
«Если что — ключ под ковриком. Пользуйтесь. Ваш Буратино».